Мишель Лебрюн - Смерть молчит [Смерть молчит. Другая жена. Коммерческий рейс в Каракас]

Толкнул дверь агентства. Мишель в канцелярии не было. На ее кресле восседала Эдит — девица с внешностью вампира.

— Месье Малле, вам только что звонили, — сообщила она Франсуа.

— Кто?

— Месье Мартин. Сказал, что хотел о чем-то вам напомнить.

«Ну вот неприятности и начались. Пакеты, письма, а теперь телефонные звонки. Полный комплект! В конце концов я сам виноват. Получаю по заслугам!»

В его «аквариуме» стеклянный стол был заменен металлическим. Франсуа сел. Почта, письма, текущие дела, эскизы и макеты, рекламные лозунги — все это, может быть, в последний раз.

Отложив все это на потом, открыл газету. Просмотрел объявления. Вдруг его внимание привлекли несколько строк: рекламное агентство приглашает главного дизайнера. С рекомендациями обращаться в Главное рекламное агентство…

Франсуа горько усмехнулся.

«Шазель времени не теряет. Еще несколько дней — и истечет последний срок. Придется подыскивать себе новое место. В моем возрасте в этом радости мало. Высиживать в приемных, демонстрировать рекомендации, отвечать на бестактные вопросы, возвращаться домой вечером ни с чем, с убеждением, что ничего не найдешь… Нет, я не в состоянии, я не смогу».

В этот момент вошел Виктор Шазель в шерстяном плаще и фетровой шляпе. Уважительная тишина воцарилась в агентстве.

Малле с ненавистью покосился в его сторону. Шазель ответил ему взглядом, полным иронии, и заперся в кабинете.

«А ведь я еще даже не задумывался, кем, собственно, был человек, которого я убил. Почему у него не было документов? Для чего носил при себе миллион? Я уже три дня таскаю эти деньги в кармане. Но… Вышел-то он из дома Шазеля. Значит, мог там жить. Быть может, один из его соседей».

Убрав газету, разложил перед собой несколько рисунков.

«Нет, пожалуй, он там не жил. На прогулку не ходят в полночь, разве что кто-то тронутый — вроде Шазеля. Нет, этот человек там не жил. Был у кого-то в гостях, может быть, играл в бридж и возвращался к себе… А миллион? Неужели выигрыш в бридж? Нет, я точно идиот! Что он мог натворить? Ограбить квартиру?»

В интеркоме заскрежетало.

— Месье Малле, фирма «Херман», насчет своего каталога.

— Соедините.

Покопавшись в бумагах, нашел свой эскиз каталога. Не споря с ювелирами, Франсуа согласился на запрошенную ими скидку. Ведь он-то все равно покидает агентство! И если их прибыли будут чуть меньше, его это уже не касается.

Вызвал машинистку.

— Прошу перепечатать проект контракта в двух экземплярах.

Девушка, улыбаясь, взяла бумаги. Производила впечатление безоблачно счастливого существа и, вполне возможно, была им, поскольку никогда не требовала от жизни больше того, что та могла дать.

«И я был счастлив пять лет назад, когда мы с Джульеттой поженились. Всего пять лет назад, а кажется, что пятьдесят. Пять лет назад я считал себя молодым, а сегодня чувствую стариком. Мы любили друг друга, нам нечего было скрывать, мы строили планы на будущее. Хотели детей… Потом начались проблемы. Джульетта стала моделью и начала зарабатывать наравне со мной. Постоянно появлялась в свете, знала множество видных личностей, а мне приходилось делать хорошую мину при плохой игре. Да, я струсил. Вместо того чтобы энергично отреагировать и удержать Джульетту при себе — стал позволять ей все, сам же забивался в угол и молча переживал поражение. Начав пить, еще ухудшил дело. А теперь я всего-навсего пьяница и преступник. Ни на что я не способен, даже на убийство. И как последний глупец, жду, пока полицейские придут за мной с наручниками».

Заметил открывшиеся двери и входящего в агентство человека. Высокий худой мужчина в габардиновом плаще и зеленой шляпе, которую он, сняв, держал в руке. Склонился над столом секретаря. Девушка, заменявшая Мишель, начала манипулировать с интеркомом, Франсуа закрыл глаза и стиснул вспотевшие руки.

Но посетитель пришел не к нему. Эдит после короткого разговора указала пришельцу на кабинет директора. Человек миновал деревянный барьер, лавируя между столами, постучал в дверь кабинета Шазеля и исчез за ней.

Проходя, бросил взгляд на Франсуа. Ледяной взгляд, от которого Малле содрогнулся. Встал, взял со стола эскизы и перешел в зал. Разговаривая с художниками, заметил, как Эдит, переходя от стола к столу, что-то с таинственным видом шептала коллегам. Как бы ему хотелось услышать хоть что-то из ее слов…

Но, узнав, тут же горько пожалел.

— Это инспектор полиции…

На обмякших ногах Франсуа дотащился до своей клетушки и упал в кресло.

«Вот и случилось. Нашли мой след и теперь собирают информацию. Еще чуть-чуть — и меня разоблачат».

Сунул руку в левый карман, где находилась пачка банкнот. Если его обыщут, ему нечего будет объяснить. Да и хватило бы ему духа?

А тем временем инспектор задает вопросы Виктору Шазелю в его кабинете. И тщательно записывает ответы.

«Говорите, он пьет?

— Ах, инспектор, он пьян с самого утра.

— Очень интересно. Вы в этом уверены?

— Разумеется, скоро он уже не будет у нас работать. Нам пришлось отказаться от его услуг. Останется без гроша.

— Полагаете, он способен убить человека?

— Не хотелось бы говорить о нем плохо, но…»

Франсуа сжал кулаки и заткнул ими уши, словно в надежде, что перестанет слышать эти воображаемые голоса. И тут же пришел в себя, услышав из репродуктора голос Шазеля:

— Малле, зайдите немедленно.

— Слушаюсь.

«Вот сейчас мне придется рассказать полицейскому все, что я знаю. Спросит, что я делал той ночью, в момент совершения убийства. Алиби у меня нет, напротив, я шлялся где попало, заходил в десяток разных баров, объяснялся с пьяницей, патрульный полицейский обратил на меня внимание… Я погиб, сопротивление бесполезно».

Постучав, вошел. В кресле расположился полицейский, держа на коленях зеленую шляпу. Шазель стоял у окна.

— Малле, — сказал он, — этот месье — инспектор полиции.

— Инспектор Туссен, — представился гость.

Франсуа невнятно пробормотал «добрый день», доковылял к креслу и сел.

— Месье инспектор, — продолжал Шазель, — хотел видеть вас, чтобы задать один вопрос.

Франсуа закрыл глаза. Сопротивление бесполезно.

Инспектор Туссен встал, подошел к нему и коротко спросил:

— Знаете вы этого человека?

Франсуа, взглянув на снимок, узнал человека, которого убил. Ответил:

— Нет. Никогда его не видел.

Инспектор продолжал держать перед ним фото.

— Посмотрите хорошенько, — повторил он. — Вы уверены?

«К чему это коварство с его стороны, этот садизм? Прекрасно знает, что я виноват, зачем же эти вопросы? Не могу больше, сейчас все расскажу».

Сунул руку в карман, достал бумажник своей жертвы и положил его на колени. Но очень удивился, увидев, что инспектор удаляется от него и прячет снимок. Молча слушал, как Туссен поясняет:

— Этот человек пал жертвой… несчастного случая. При нем не было никаких документов. В одном из его карманов нашли только это.

Показал билет метро, на обороте которого были нацарапаны какие-то цифры.

— На билете — номер телефона вашего рекламного агентства. И этот номер — единственный след, который мог бы помочь идентификации этого человека. Я приехал сюда в надежде найти кого-то, кто его знает.

Убрал билет в карман. Шазель развел руками и сказал:

— К сожалению, инспектор, как я вам уже сказал, никогда не видел этого лица. И это не один из наших клиентов. Полагал, что, может быть, месье Малле нам поможет, но и он, как видите, бессилен. Полагаю, что наши сотрудники также ничего не смогут вам сказать…

— Несмотря на это, если вы позволите, месье Шазель, — заметил Туссен, — каждому из них я задам один вопрос. Это не займет более пяти минут. Так что я еще немного задержусь и заранее извиняюсь за беспокойство.

— Ну что вы, пожалуйста.

Шазель проводил гостя до дверей кабинета. Прошел мимо Малле, который до сих пор сидел не шевелясь, но инспектор Туссен, показывая на черный бумажник, лежавший на коленях Франсуа, заметил:

— Можете его спрятать, я не собирался требовать от вас документы.

Очнувшись, Франсуа убрал бумажник в карман и удалился к себе. Сквозь стеклянную стену мог видеть, что делает полицейский. Инспектор останавливался у каждого стола и задавал сотрудникам какой-то вопрос. От всех по очереди получал отрицательный ответ. Никто из Главного рекламного агентства не знал и не видел человека, которого убил Франсуа Малле.

Когда инспектор ушел, Франсуа, не скрываясь, присосался к горлышку бутылки. Шазель, весь багровый от ярости, ворвался в «аквариум», оставив двери открытыми. Все сотрудники должны были слышать, как, охваченный яростью, он вопил:

— Это уже слишком, Малле! Это вам не бар. Черт возьми! Мало вам того, что напиваетесь где попало, вы еще пьете и здесь, на работе! Я вам запрещаю, вы слышите! Категорически запрещаю здесь пить! Там можете делать, что угодно, но не на работе! Что должны думать о вас сотрудники!